Неточные совпадения
Здесь никто не живет, начиная от Ледовитого
моря до
китайских границ, кроме кочевых тунгус, разбросанных кое-где на этих огромных пространствах.
Притом он служит приютом малайским и
китайским пиратам, которые еще весьма сильны и многочисленны в здешних
морях.
Мы дошли по
китайскому кварталу до
моря и до плавучего населения, потом поднялись на горку и углубились в переулок — продолжение
китайского квартала.
Тропа от
моря идет вверх по долине так, что все протоки Иодзыхе остаются от нее вправо, но потом, как раз против устья Дунгоу, она переходит реку вброд около
китайских фанз, расположенных у подножия широкой террасы, состоящей из глины, песка и угловатых обломков.
Река Кусун (по-китайски Кусун-гоу, по-удэгейски Куй или Куги) впадает в
море немного севернее мыса Максимова. Между устьем Витухэ и устьем Кусуна образовалась длинная заводь, отделенная от
моря валом из гальки и песка шириной 80 м. Обыкновенно в этой заводи отстаиваются
китайские лодки, застигнутые непогодой в
море. Раньше здесь также скрывались хищнические японские рыбалки. Несомненно, нижняя часть долины Кусуна раньше была тоже лагуной, как и в других местах побережья, о чем уже неоднократно говорилось.
На другой день, 7 сентября, мы продолжали наше путешествие. От
китайского охотничьего балагана шли 2 тропы: одна — вниз, по реке Синанце, а другая — вправо, по реке Аохобе (по-удэгейски — Эhе, что значит — черт). Если бы я пошел по Синанце, то вышел бы прямо к заливу Джигит. Тогда побережье
моря между реками Тютихе и Иодзыхе осталось бы неосмотренным.
Деревня Нотохоуза — одно из самых старых
китайских поселений в Уссурийском крае. Во времена Венюкова (1857 год) сюда со всех сторон стекались золотопромышленники, искатели женьшеня, охотники и звероловы. Старинный путь, которым уссурийские манзы сообщались с постом Ольги, лежал именно здесь. Вьючные караваны их шли мимо Ното по реке Фудзину через Сихотэ-Алинь к
морю. Этой дорогой предстояло теперь пройти и нам.
В 5 км от устья долина расширяется и становится удобной для заселения. Здесь расположились
китайские земледельческие фанзы. Их немного — всего только 5. Ближайшая к
морю называется Сяочинза.
Название Мутухе есть искаженное
китайское название Му-чжу-хе («мугу» — самка, «чжу» — дикий кабан, «хе» — река, что значит — Река диких свиней). Она течет вдоль берега
моря по тектонической долине и принимает в себя, не считая мелких горных ручьев, 3 притока с правой стороны. Та к как речки эти не имели раньше названий, то я окрестил их. Первую речку я назвал Оленьей, вторую — Медвежьей, третью — Зверовой.
В Уссурийском крае реки, горы и мысы на берегу
моря имеют различные названия. Это произошло оттого, что туземцы называют их по-своему, китайцы — по-своему, а русские, в свою очередь, окрестили их своими именами. Поэтому, чтобы избежать путаницы, следует там, где живут китайцы, придерживаться названий
китайских, там, где обитают тазы, не следует руководствоваться названиями, данными русскими. Последние имеют место только на картах и местным жителям совершенно не известны.
Между рекой Синанцей, о которой говорилось выше, и рекой Аохобе тянется невысокий горный хребет, состоящий из кварцевого порфира. От него к
морю идет несколько отрогов, между которыми текут небольшие горные речки, имеющие обычно
китайские числительные названия: Турлдагоу, Эрлдагоу, Сандагоу и Сыдагоу. Тропа пересекает их в самых истоках.
Я давно говорил, что Тихий океан — Средиземное
море будущего. [С большой радостью видел я, что нью-йоркские журналы несколько раз повторили это. (Прим. А. И. Герцена.)] В этом будущем роль Сибири, страны между океаном, южной Азией и Россией, чрезвычайно важна. Разумеется, Сибирь должна спуститься к
китайской границе. Не в самом же деле мерзнуть и дрожать в Березове и Якутске, когда есть Красноярск, Минусинск и проч.
Но как в Татарском проливе бывают сильные бури и моряки говорят, что это отголоски циклона, бушующего в
Китайском и Японском
морях, так и в жизни этого общества нет-нет да и отзовутся недавнее прошлое и близость Сибири.
Отрывок альпийской горы, зеркальное
море, саксонские куклы,
китайские уродцы — все было забыто; разговоры прекратились, и тихой ангел приосенил своими крыльями все общество.
Перед Вадимом было волнующееся
море голов, и он с возвышения свободно мог рассматривать каждую; тут мелькали уродливые лица, как странные
китайские тени, которые поражали слиянием скотского с человеческим, уродливые черты, которых отвратительность определить невозможно было, но при взгляде на них рождались горькие мысли; тут являлись старые головы, исчерченные морщинами, красные, хранящие столько смешанных следов страстей унизительных и благородных, что сообразить их было бы трудней, чем исчислить; и между ними кое-где сиял молодой взор, и показывались щеки, полные, раскрашенные здоровьем, как цветы между серыми камнями.
На обратном пути мы разговорились о страшных бурях на
море, которые северные китайцы называют «Дафын», а южные — «Тайфун». Обыкновенно они зарождаются в Южно-Китайском
море, идут по кривой через южные Японские острова, иногда захватывают Корею и Владивосток и редко заходят к острову Сахалину и в Охотское
море. Ураганы эти ужасны: они разрушают города, топят суда и всегда сопровождаются человеческими жертвами.
На самом перевале, высота которого оказалась равной 910 метрам над уровнем
моря, стояла маленькая деревянная кумирня, поставленная,
китайскими скупщиками пушнины в честь «старого духа дорог» (Лао ба-тоу).